— А вы, пожалуй, правы, господин Дегранж. Кубок Флорио на Сицилии. Хорошая идея! Что же касается бандитов... Я докажу всей Европе и вам, дорогой шеф-редактор, что на нашем острове живут замечательные люди, если и вступающие иногда в конфликт с законом, то лишь от бедности и тяги к романтике.— Щегольски одетый молодой человек поднял бокал.— Шампанского! Выпьем за будущую самую знаменитую гонку в мире!
Винченцо Флорио не привык бросать слов на ветер. Его семья — родственники итальянской королевской фамилии — пользовалась на Сицилии огромным авторитетом. Они строили на острове железные дороги, организовывали пароходные линии, связавшие Сицилию не только с Италией, но и с Америкой. Чтобы привлечь богатых туристов, чьи деньги должны были наполнить дырявые карманы местных жителей, они возводили фешенебельные гостиницы на побережье.
Одним из тех, кто сделал, может быть, больше других для маленького, бедного средиземноморского острова, был Игнацио Флорио. А вот его брата, Винченцо, экономика занимала гораздо меньше, чем занятия спортом — наверное, это было естественно для младшего отпрыска богатой и знатной семьи, воспитывавшегося к тому же английскими гувернерами и учителями. Но именно Винченцо суждено было прославить родной остров на весь мир задолго до того, как заговорили о сицилийской мафии.
Увлечение Флорио-младшего автомобилями началось еще в 1898 году, когда Игнацио выписал ему из Парижа трицикл «Де Дион Бутон». И вскоре состоялись гонки Палермо — Манделло. Участвовали: Винченцо, велосипедист и всадник на лошади. Велосипедист чуть не умер от разрыва сердца, мотор трицикла перегрелся, так что «одна лошадиная сила» легко одержала победу. Однако спустя совсем немного времени в огромной усадьбе флорио недалеко от Палермо был уже свой гараж и даже свой «зав-гар» — в прошлом инженер-испытатель ФИАТа, а в будущем — знаменитый гонщик Феличе Наццаро.
Молодые люди нашли друг друга. Несколько раз, пригласив богатых приятелей на автомобилях, они устраивали гонки в городском парке Палермо. А в 1903 году Винченцо учредил Кубок Флорио. Гонка состоялась через год, и победителем ее стал еще один инженер-испытатель ФИАТа и будущая знаменитость — Винченцо Лянча. А еще год спустя в одном из парижских кафе состоялся разговор Флорио и Дегранжа.
Нужно сказать, что человек менее энергичный, а может, обладавший большим житейским опытом, нежели Флорио, не раз бы пожалел, что ввязался в это дело.
О дорогах в их настоящем понимании на Сицилии не стоило даже говорить — это были, скорее, широкие охотничьи тропы. К тому же бандиты в горах представляли, действительно, серьезную опасность. А как бы ни было велико на острове влияние семьи Флорио, оно все же имело границы.
Однако Винченцо и не думал складывать оружия. Первым делом он заказал у известного парижского мастера массивную золотую табличку — «тарга» по-итальянски. Так и появилась «Тарга Флорио». Теперь уж отступать было некуда, и Винченцо с энтузиазмом взялся за работу. Менее чем за год ему удалось не только выбрать трассу, но и всеми правдами и неправдами очистить от разбойников окрестности тех дорог, по которым должна была пройти гонка.
Те самые охотничьи тропы и каменистые проселочные дороги, что связывали сицилийские городки и деревни, разбросанные вокруг нагорья Ле-Мадоние на севе-ре острова, и образовали «гоночное кольцо» длиной 146 километров, вершина Ле-Мадоние — гора Карбонара — насчитывает без малого два километра, а потому высшая точка трассы находилась на высоте 1200 метров, тогда как низшая — 10 метров над уровнем моря. Но перепад высот — далеко не единственная особенность «Тарга Флорио». Разные источники утверждали, что на ней умещаюсь от тысячи до полутора тысяч поворотов! Как пишет известный чешский историк автоспорта Милош Скоржепа, подсчитать точное их число не представлялось возможным не только потому, что поворотов было много, трудно было вообще найти относительно прямой участок.
Все это сильно напоминало горнолыжный слалом, только не на гладком снегу, а на усеянной острыми камнями и многочисленными ямами твердой, словно камень, а под дождем скользкой, как масло, земле. На такой трассе сегодня не то что кольцевые гонки, ралли и то проводить страшно. Флорио понимал: для гоночных автомобилей тех лет — тяжелых, неповоротливых монстров — «Тарга» будет непреодолимым препятствием, а потому ввел любопытные «техтребования». Минимальная масса — 1300 кг и максимальная... цена — 20 тысяч франков. Машины должны быть «стандартными», что по тем временам означало серию по крайней мере из десяти штук.
И все же, несмотря на все усилия Винченщ флорио, автогонка на Сицилии поначалу не вызвала энтузиазма ни у местных жителей, ни у известных автоспортсменов. Оспаривать «Тарга Флорио» приехали лишь десять экипажей, а полюбоваться на это событие собралась жалкая горстка зрителей, в основном друзья и родственники участников да приятели самого Винченцо.
Первым же победителем, стал итальянец Алессандро Каньо на «Итале» с 4-ци-линдровым мотором, рабочим объемом 15,5 литра. Три круга, 438 километров, он прошел за 9 часов 32 минуты и 22 секунды. Кому-то, может быть, средняя скорость в 46,8 км/ч покажется смехотворной, но, уверяю вас, и на «Жигулях» не всякий сумел бы преодолеть «Большое кольцо Мадоние» за девять с половиной часов
Большинство участников той первой гонки были богатыми любителями на собственных автомобилях, и обслужив! ю ций персонал им приходилось набирать из местных крестьян. Для одного из экипажей это закончилось весьма плачевно — не слишком разбиравшиеся в самобеглых экипажах сицилийские «механики» залили воду в бензобак.
Однако уже тогда в этой труднейшей гонке приняла участие женщина. Мадам ле Блон выступала на «Гочкисе» в качестве штурмана и механика своего мужа.
Возможно, именно этот факт наполнил стыдом сердца лучших тогдашних водителей, и на следующий год на Сицилию пожаловали четыре десятка экипажей во главе с корифеями — Наццаро, Лянчей (представлявшими заводскую команду ФИАТ), Минойей, Эмери и другими. Победителем стал
Наццаро, улучшивший результат Каньо сразу на час с четвертью. Росту популярности гонки немало способствовала смена технических требований. Теперь уже речь не шла о «стандартных» автомобилях — абсурдное ограничение цены (навеянное, может быть, бедностью острова) было отменено. Машины должны были быть 4-цилиндровыми (диаметр цилиндра 120—130 мм) или 6-цилиндровыми (85 - 90 мм) с минимальной массой 1175 кг.
К сожалению, Винченцо Флорио, не желая руководствоваться правилом, что от добра добра не ищут, продолжал экспериментировать с техтребованиями. В результате очередных изменений с 1908 года специальные гоночные автомобили были поставлены, по сути, вне закона. Естественно, что ведущие заводы отказались от участия в «Тарга Флорио», и на старт в последующие несколько лет выходили преимущественно малоизвестные пилоты на практически серийных машинах. Правда, именно этому обстоятельству мы обязаны тем, что в 1911 году третье место занял на Сицилии русский гонщик Солдатенков на «Мерседесе». Кстати, русская фамилия появилась среди призеров гонки еще один раз. 37 лет спустя победителем «Тарга-Флорио» стал экипаж в составе итальянца Клементе Бьондетти и русского эмигранта князя Игоря Трубецкого.
Стремясь повысить популярность «Тарги», Флорио еще усложнил задачу. С 1912 года состязания получили название «Джиро ди Сицилия» и проходили на 1050-километровой трассе, проложенной вокруг всего острова. Причем участникам приходилось вести свои автомобили без перерыва 24 часа! И это более чем за десять лет до знаменитого впоследствии «Детана».
По сложности и продолжительности трассы «Тарга Флорио» тех лет без преувеличения можно назвать не только самой трудной гонкой начала века, но и труднейшей в истории автоспорта. Однако такие условия сыграли и свою положительную роль. Так, победитель 1914 года итальянец Джованни Чейрано впервые в истории оснастил свой SCAT гидравлическими амортизаторами, что дало ему огромное преимущество перед соперниками.
Но настоящая популярность пришла к «Тарга Флорио» лишь после мировой войны. В 1919 году больших гонок в Европе практически не проводили. Единственный, кому удалось организовать приличные состязания, был Винченцо Флорио. Гонка проходила на укороченном до 108 километров, так называемом «среднем кольце Мадоние», в ноябре, всего лишь через год после перемирия. Естественно, 24 автомобиля, вышедшие на стар., были в основном довоенных моделей. Однако появилась здесь и первая европейская послевоенная гоночная конструкция — «Балло», подготовленная французской фирмой к «Инди-500».
А героем этой гонки стал брат погибшего на войне знаменитого французского аса Жоржа Буалло Андрэ. На обледенелых, местами покрытых снегом, местами жидкой грязью дорогах он шесть раз вылетал с трассы, но продолжал мчаться впереди. На последнем повороте его «Пежо» вновь занесло, и линию финиша он проехал задом наперед. Неумолимые судьи вновь отправили француза на дистанцию, но преимущество его перед соперниками было столь велико, что Андрэ, еще раз преодолев злополучный последний поворот, сумел-таки финишировать первым.
Двадцатые годы называют «золотым веком» автогонок. «Бессмертными мушкетерами», «бесстрашными романтиками» величали пилотов той поры. А настоящим символом романтики 20-х годов стала «Тарга Флорио». Начиная с удивительной победы Андрэ Буалло (ни до, ни после ему ни разу не удавалось победить в сколько-нибудь известных гонках), едва ли не каждый год дороги Сицилии рождали нового героя и новые легенды.
В 1921 году вся Европа восхищалась настоящим подвигом заводской команды «Мерседеса». Макс Зайлер на довоенной моде-ли-28/95Р5, оснащенной, правда, компрессором «Руте» (впервые, кстати, в практике автогонок), занял второе место. В послевоенной Германии царил жесточайший экономический кризис, не хватало резины. Поэтому гоночные «мерседесы» добрались на Сицилию из Штутгарта, прошли всю гонку и вернулись обратно на одном комплекте шин.
В зависимости от изменений в правилах, происходивших по-прежнему чуть ли не ежегодно, «Тарга Флорио» то включали, то исключали из серии Больших призов. Но независимо от этого на невозможные сицилийские дороги стремились попасть лучшие пилоты и заводские команды тех лет, ФИАТ, «Мерседес», «Пежо», «Альфа-Ромео», «Бугатти». Джузеппе Кампари и граф Мазет-ти, Жюль Го и Антонио Аскари, Пьетро Бордино и Луи Вагнер, Альбер Диво и Луи Широн.
А в конце двадцатых в этой звездной компании появилась ... женщина, став еще одной легендой «Тарги». Чешка Эльжбета Юнкова была единственной в истории автогонок представительницей слабого пола, кому удалось на равных состязаться с мужчинами. И какими! И где!
Второй круг «Тарга Флорио» 1927 года впервые принес сенсационную весть — лидирует госпожа Юнкова на частном, не заводском «Бугатти»! Поломка рулевого управления лишила тогда отважную гонщицу шансов на победу. Но через год ситуация повторилась: лидировал синий «Бугатти» Юнковой, оставив позади Кампари, Широна, Диво, Нуволари, Конелли, Фаджиоли, Мате-расси! «Бессмертным мушкетерам» повезло — неисправности в системе охлаждения и взорвавшаяся покрышка стоили даме десяти минут, и на финише она была пятой.
А легенды продолжали рождаться. Во время гонки 1930 года «Альфа-Ромео» Акиле Варци загорелась. Но итальянец даже не остановился! Его механик сбивал пламя подушкой сиденья, а автомобиль мчался дальше, и Варци все так же невозмутимо сжимал в углу рта сигарету.
«Золотой век» «Тарга Флорио» продолжался еще пару лет. Но в 1933 году сроки проведения гонки по Сицилии и «Эйфельреннен» в Нюрбурге совпали, и большинство ведущих команд и пилотов предпочли современный немецкий автодром трудным дорогам средиземноморского острова. С 1936 года в «Тарге» стартовали только спортивные, то есть серийные легковые автомобили, сконструированные на базе гоночных. При этом очередное ограничение (рабочий объем двигателя не более 1500 см3) отпугнуло многих участников популярного тогда «Ле-Мана». И предвоенная «Тарга» стала безраздельной вотчиной полуторалитровых «Мазерати».
Казалось, за семь долгих лет, когда на Сицилии не слышно было гоночных моторов, «Таргу» окончательно забудут. Однако конец сороковых годов стал новым взлетом популярности этих состязаний. Правда, здесь так и не появились гоночные автомобили класса Гран-при, получившие уже наименование формула 1. Зато на дорогах Сицилии сформировался новый тип гоночного автомобиля — двухместный спортивный прототип, положивший начало нынешним «автомобилям для сумасшедших миллионеров» — «Феррари-Е40», «Мак-Ларен-FI», «Бугатти-ЕВ110», «Ламборгини-Дьябло».
Гонки спортивных автомобилей стали после войны необычайно популярны. Сразу несколько фирм заинтересовались этими состязаниями, и на «Тарга Флорио» появились итальянские «Феррари», «Мазерати», «Лянча», «Альфа-Ромео» и «Чизиталия», английские «Фрейзер-Нэш» и «Ягуар», немецкие «Мерседес-Бенц» и «Порше».
Разумеется, ведущие европейские заводы приглашали на гонку в Сицилию лучших пилотов. И все же по традиции на острове хозяевам и стены помогали — даже такой великан, как Хуан-Мануэль Фанхио не сумел здесь подняться выше второго места. Гегемонию итальянцев удалось прервать лишь в 1955 году англичанам Стерлингу Моссу и Питеру Коллинзу на знаменитом «Мерседес-Бенц-300SLR». Немецкая команда появилась здесь спустя три десятка лет. Однако и речи уже не было о прежней бедности: две гоночные машины поддерживали восемь грузовиков с запчастями, восемь легковых машин «скорой технической помощи» и три сервисных пункта, размещенных в разных местах трассы.
С этого года «Тарга Флорио» стала этапом чемпионата мира в гонках спортивных автомобилей наряду с итальянской «Милле Милья», французским «Ле-Маном», английским «Турист Трофи», американским «Себрингом» и 1000-километровыми состязаниями в Буэнос-Айресе и на «Нюрбургринге».
Время шло, чемпионат мира превратился в поединок между «Феррари» и «Порше», и с каждым годом «Тарга Флорио» становилась зрелищем все более невероятным. Хотя «кольцо Мадонне» (теперь уже «маленькое», 72-километровое) полностью заасфальтировали, дорога по-прежнему осталась узкой, с множеством чрезвычайно опасных поворотов, подъемов и спусков. Как говорил знаменитый менеджер гоночной команды «Мерседес-Бенц» Альфред Нойбауэр, «Тарга» — это, собственно говоря, множество горных гонок, объединенных вместе».
Неудивительно, что мощнейшие спорт-прототипы, развивавшие гораздо большие скорости, чем машины Ф1, смотрелись диковато на узких улочках сицилийских деревень. Не говоря уже о том, что гонки этих монстров в таких условиях становились необычайно опасными. И в 1973 году этап чемпионата мира состоялся на Сицилии в последний раз.
Еще три года организаторам удавалось поддерживать жизнь одной из самых старых на свете гонок, но вскоре они поняли бессмысленность таких усилий. Время романтиков безвозвратно прошло. Автоспорт стал серьезным бизнесом, а традиции теперь имеют право на существование, лишь если приносят материальную выгоду. Кто знает, может быть, если бы «Тарга Флорио» с 1906 года проводилась в Америке, заокеанские дельцы и сумели бы построить широкую, безопасную трассу длиной семь десятков километров и успешно извлекать доллары из этих состязаний. Но относительно бедная Сицилия, конечно, не могла этого себе позволить. Да и вряд ли захотела бы — ведь автогонки для итальянцев — это прежде всего романтика.
Источник: Журнал «АМС», №10, 1993