— Я хочу вам объявить, что не буду больше выступать в формуле 1.— Лицо кудрявого «маленького Наполеона» на мгновение озарилось виноватой улыбкой.— Я тринадцать лет в этом спорте и взял от него все, что мог. Довольно. Мне больше не по силам огромное нервное напряжение.
Стоя выслушав дежурные словесные реверансы находившихся рядом Фрэнка Вильямса и директора «Рено-спорт» Кристиана Контзена, Прост молча направился к двери. А десятки журналистов, расталкивая друг друга, бросились к телефонам, чтобы оповестить мир о конце поразительной карьеры великого пилота последнего десятилетия.
Вечером сидя у телевизора в лиссабонском отеле, я с удивлением отметил, что весть об отставке Проста потеснила в европейских программах новостей даже тревожные сообщения из предпутчевой Москвы. Сенсация? Безусловно. Впрочем, сенсация, которую многие ждали.
Предположения о возможном уходе Алена журналисты, особенно французские, стали строить примерно за неделю до гонки в Португалии. В самом же Эшториле ощущение того, что от Проста ждут какого-то решительного поступка, казалось, витало в воздухе. Подозрительным выглядел отказ француза явиться на пресс-конференцию, организованную «Кэмелом» — спонсором «Вильямса»: в мире автоспорта принято с уважением относиться к тем, кто дает деньги. Впрочем, кому-то такое пренебрежение показалось лишь капризом звезды, объяснимым тем, что «Кэмел» с будущего года прекращает свою деятельность в формуле 1.
В Эшториле наш корреспондент Станислав Нечаюк побывал сразу и на коронации, и на отречении нового чемпиона мира.
У меня было заготовлено несколько вопросов к Просту. Раздосадованный таким поворотом событий, я кинулся к владелице фирмы «Стенд 21», с которой познакомился еще в Москве, с просьбой организовать мне хотя бы пятиминутную встречу с «Профессором». Дело в том, что эта компания обшивает знаменитого гонщика с 15 лет, а сама мадам Роби Моризо в приятельских отношениях с Простом. Однако ее посредническая миссия, увы, не увенчалась успехом. «Ален не будет сейчас говорить с журналистами»,— развела руками мадам Моризо.
Понятно, после такого приговора «лица, особо приближенного к императору», рассчитывать на рандеву с Простом не приходилось. Утешало лишь то, что в подобном незавидном положении оказался не я один, в чем и убедился, спустившись в паддок.
В своего рода полевом лагере команд формулы 1 вид праздношатающегося пилота из первой десятки так же режет глаз, как странна была бы для слуха партия балалайки в симфонии Баха. Великие не стремятся покрасоваться перед пишущей братией, предпочитая проводить время в своих домах на колесах. Единственное исключение, может быть, Михаэль Шумахер. Улыбчивому молодому парню еще, видимо, не надоело повышенное внимание со стороны прессы. Кстати, он и в боксах отнюдь не стремится забиться в дальний угол, как более опытные его коллеги.
И все же при известной доле терпения и настойчивости перехватить в паддоке кого-нибудь из асов вполне возможно. Однако в пятницу, накануне тренировочных заездов, все попытки не токмо поговорить, но просто лицезреть Алена оказались тщетны. Весьма многочисленная группа солидных журналистов, словно девочки-фанатки перед дверью отеля, где остановился Майкл Джексон, бесполезно толкалась у автобуса «Вильямса». Великое стояние это продолжалось до той поры, пока по паддоку не прошел слух о неожиданной пресс-конференции Айртона Сенны. Блокада подходов к резиденции Проста была снята, и корреспонденты, будто стая изголодавшихся стервятников, слетелись на добычу в пресс-центр.
Бразилец не побаловал журналистов пространной речью, а коротко объявил о своем уходе в конце сезона из «Мак-Ларена». Куда? Этот вопрос повис в воздухе. Лукавый Айртон лишь добавил: «Ждите других сообщений. Скоро вы узнаете что-то важное». И пообещал: «Это будет настоящая бомба».
«Да какая там бомба! — в сердцах проронил один из моих французских коллег.— Все ясно. Сенна — в «Вильямс», Прост — в отставку». В самом деле, построить такую логическую цепочку не составляло труда. Айртон действительно последние сезоны не скрывал своего горячего желания сесть за руль «Вильямса». Помнится, он даже воскликнул однажды: «У Фрэнка я готов ездить бесплатно!». Да и куда, спрашивается, еще мог пере бежать бразилец? Пожалуй, лишь в «Бенеттон». Но это все равно, что менять шило на мыло.
Стало быть, «Вильямс». Однако еще в начале сезона Прост недвусмысленно дал понять, что представить его и Сенну в одной «конюшне» невозможно...
Выходит, об отставке Проста на весь мир, по сути дела, объявил не сам Ален, а его извечный оппонент Сенна. Француз же спустя примерно полчаса после пресс-конференции бразильца, во время которой он, кстати, находился на совещании со своими инженерами, только де-юре признал то, о чем фактически оповестил всех Айртон. Удивительная, просто мистическая развязка долгого противостояния двух великих пилотов современности.
Кстати, и в том, что события эти произошли именно в Эшториле, есть некая предопределенность. Именно здесь в 1984 году, несмотря на победу, седьмую в сезоне, Прост уступил на пол-очка чемпионский титул Ники Лауде, у которого в активе было тогда только п ять выигранных Гран-при. Тут в 1990 году француз стал жертвой неловкого стартового маневра товарища по команде «Феррари» Найджела Мэнселла. Вдобавок тогда из-за столкновения нескольких машин гонка была остановлена за десять кругов до финиша, что лишило Проста возможности догнать своего главного конкурента Сенну. Наконец, в Эшториле 27 сентября 1992 года Ален объявил о том, что после годичного перерыва он возвращается в формулу 1 в команду Фрэнка Вильямса. Между прочим, тот контракт был подписан на два года.
Так что же заставило Проста сказать: «Хватит»? Из последующих комментариев заинтересованных людей можно судить, что Сенна напрямую здесь ни при чем, как многие думали по горячим следам. Ален, оказывается, предупредил Вильямса и Патрика Фора, президента «Рено-спорт», о своей отставке 1 сентября. Но при этом он сказал, что объявит официально о ней, лишь когда прояснится вопрос с его четвертым чемпионством. Решение благородное. Тем самым француз давал возможность Вильямсу позаботиться заранее о будущем сезоне, имея в виду свой уход. Так что переговоры с Сенной Фрэнк затеял уже после откровенного разговора со своим первым пилотом. И они, как стало доподлинно известно уже после Эшторила, действительно закончились подписанием контракта.
В Монце, где Алена подвел мотор, случая объявить об уходе ему не представилось. Но и ждать окончания этапа в Португалии уже тоже не имело смысла — слухи о дальнейшей судьбе Проста стали обрастать самыми невероятными подробностями. Да и положа руку на сердце, возможность Хилла обойти в итоге француза в борьбе за чемпионский титул была чисто теоретической. На трассе Эшторила Прост, заняв второе место, действительно до срока взошел на пьедестал, опрокинув тем самым традиции царствующих домов — в случае с Аленом сначала произошло отречение, а только потом коронация.
Вернемся, однако, к причинам, побудившим теперь уже четырехкратного чемпиона мира выйти из игры. Отвечая на вопрос о том, почему он лишает себя возможности повторить рекорд пятикратного победителя мирных первенств аргентинца Хуана-Мануэля Фанхио, Прост ответил: «Пять титулов? А почему не шесть, или семь? Мне улыбалась удача всю мою карьеру... Я стучу по дереву. Нет, не хочу больше рисковать. Лучше выйти через парадную дверь. Тем более, что в этом сезоне мне никто не делал подарков».
Последняя фраза 38-лет-него профессионала, думается, дает основания полагать, что Ален действительно устал и его версия о чрезвычайном нервном перенапряжении очень похожа на правду. Склонен доверять ей и Жан Алези: «Ему не прощали ни малейших ошибок. Когда же он выигрывал, это воспринималось как должное или все говорили о достоинствах машины. Алену, наверное, на самом деле все это надоело».
С Алези трудно не согласиться. Просту здорово доставалось в нынешнем году. И когда руководители ФИ А перед началом сезона грозились лишить его суперлицензии за нелицеприятную критику в их адрес, и когда, обладая, по общему мнению, лучшей машиной, он только после пятого этапа сумел обойти Сенну, и когда в Монако и Хоккенхайме судьи наказывали его за нарушения, которые зачастую прощались другим, и когда он три этапа подряд уступал второму номеру команды «Вильямс» Деймону Хиллу, по сути, дебютировавшему в формуле 1.
Не сожалел Прост о своем решении и после гонки в Эшториле, где молодой финн Мика Хаккинен, заменивший в «Мак-Ларене» вернувшегося за океан Майкла Андретти, чуть было не «убрал» на старте «Профессора», который вылетел на траву и вынужден был тормозить.
— Меня за такое поведение точно бы наказали,— говорил потом чемпион.— Но правила в формуле 1, видимо, не одинаковы для всех. Я очень доволен тем, что ухожу.
Вообще послушать нынешнего Проста, так нет во всем свете места хуже, чем мир формулы 1. Даже когда после объявленной отставки к Алену потянулись коллеги, чтобы засвидетельствовать свое почтение «мэтру», он по-стариковски ворчал: «Я, признаюсь, удивлен этим проявлением добрых чувств ко мне. Но в паддоке формулы 1 никогда не знаешь, кто откровенен с тобой».
И все-таки, наверное, не так уж плох этот мир больших призов, раз тот же Прост, еще не остыв от гонки и рассуждая о своем будущем, заметил: «Я хотел бы стать менеджером команды. При условии, что это будет французская команда».
Скорее всего Ален имел в виду «Лижье». Ведь именно труда его приглашали гонщиком после ухода из «Феррари» в 1991 году. Однако, видно посчитав, что этот автомобиль не принесет ему лавров чемпиона, отказался. Хотя хозяин Ги Лижье, между прочим, предлагал Просту стать владельцем «конюшни». Наверное, теперь четырехкратный чемпион мира будет покладистее. Тем более, что эта команда всегда претендовала на статус истинно французской, едва ли не национальной. Просту же, как известно, отнюдь не чуждо чувство патриотизма.
Но как все-таки не хочется верить, что мы не увидим больше «маленького Наполеона» за рулем формулы 1! И кто бросит теперь вызов «волшебнику» Сенне, овладевшему лучшей машиной из «конюшни» Фрэнка Вильямса? А может быть, Ален все же вернется? Хотя бы из тех же патриотических чувств. Скажем, в «Мак-Ларен», чьи автомобили теперь будут оснащены французскими моторами «Пежо». Или станет «играющим менеджером» в «Лижье». Так не хочется с ним расставаться!
И потом, ведь это французы придумали поговорку: «Никогда не говори «никогда». Она, наверняка, знакома Алену Просту.
В Монце, где Алена подвел мотор, случая объявить об уходе ему не представилось. Но и ждать окончания этапа в Португалии уже тоже не имело смысла — слухи о дальнейшей судьбе Проста стали обрастать самыми невероятными подробностями. Да и положа руку на сердце, возможность Хилла обойти в итоге француза
Источник: Журнал «АМС», №1, 1994