И тогда "хозяин большого цирка" формулы 1, как часто называют президента Ассоциации конструкторов Ф1 Берни Экклстоуна, прибегнул к старому рецепту Федора Шаляпина, решив подлить масла сенсаций в начавший было угасать огонь страстей чемпионата мира.
Над Хоккенхаймом плыла жара. Она заползала под комбинезоны гонщиков, горячим полотенцем накрывала плечи зрителей, проникала в соты радиаторов, жарко дышала на бензопроводы и всем навязывала свое общество. Впрочем, страсти перед девятым этапом чемпионата мира и без того были накалены до предела. Началось все с пустяка, маленькой искры, которая сверкнула в мозгу Михаэля Шумахера во время прогревочного круга в Сильверстоуне. Он взял да обогнал Деймона Хилла, хотя делать этого нельзя.
"Феррари" и "Лижье" на первых двух строчках итогового протокола Гран-при — такое болельщики видели в последний раз тринадцать лет назад. На снимке — Герхард Бергер обходит Оливье Пани.
Почему так сделал, неясно. Но вскоре сообразил, что это противоречит правилам, и вернулся на свое место в цепочке гонщиков. Судьи заметили нарушение и сообщили "куда следует". Но не всем. Лишь когда гонщики "разобрались", Шумахер увидел черный флаг со своим стартовым номером, но игнорировал его — ведь Флавио Бриаторе, менеджер команды "Бенеттон", никаких сигналов остановиться не подавал. Возможно, сам Бриаторе не понял, что произошло. Или делал вид, чтобы дать возможность Шумахеру оттянуть момент штрафной остановки (за нарушение правил движения в предстартовой веренице предусмотрен пятисекундный отстой в ремзоне), тем самым позволив своему гонщику создать солидный отрыв.
Итог: Шумахеру пришлось остановиться, Бриаторе впоследствии уплатил штраф в полмиллиона долларов и выслушал вердикт ФИА, что в наказание за нарушение правил Шумахер дисквалифицируется на две гонки. Бриаторе подал апелляцию, а поклонники Шумахера пригрозили поджечь лес, окружающий трассу в Хоккенхайме, если их земляк не будет допущен на старт Гран-при Германии.
ФИА пошла на компромисс и решила рассмотреть апелляцию в самом конце августа, но аннулировала шесть очков, которые Шумахер получил за второе место на английском этапе.
"Я знаю, что нарушил правила и понимаю, что должен понести кару, — заявил немецкий гонщик, — но наказание чересчур сурово, и это еще одна причина, почему моя команда подала апелляцию".
Однако скандала на британском Гран-при Экклстоуну показалось мало — ну, отняли у Шумахера десять очков в Сильверстоуне да еще возможность заработать двадцать в Италии и Португалии, оставшихся шести этапов Михаэлю и его "Бенеттону" вполне хватит, чтобы положить соперников на обе лопатки. Нет, тут требовалось что-то еще, "с битьем посуды"! И Экклстоун придумал — он ведь великий выдумщик, "хитрый Берни".
Обязательный технический контроль до старта и после финиша — традиция чемпионата, которая соблюдается неукоснительно. Но вот беда — перед немецким этапом поползли слухи, что на "бенеттонах" применялись запрещенные с 1994 года электронные устройства. А как же неукоснительность проверок? Или лицо главного технического комиссара ФИА Чарльза Уиттинга должно было изменить свой цвет, или спортивный чиновник должен был опровергнуть слухи Он же ограничился тем, что официальным пресс-релизом только подтвердил прежний запрет. Таким образом, не развеивая полезной на будущее убежденности окружающих в неких "криминальных наклонностях" "Бенеттона", ФИА одновременно делала вид, что ничего не замечает. Но нужно было еще создать видимость абсолютной беспристрастности.
Сразу после старта началась свалка. Десять гонщиков выбыли из борьбы перед первым поворотом. Какой удобный случай — решило руководство ФИА и... дисквалифицировало на одну гонку Мику Хаккинена, назвав одним из виновников колоссального завала. Авария "Мак-Ларена", действительно, была впечатляющей. Однако любому мало-мальски разбирающемуся в автогонках болельщику — не то что спортивному комиссару, было ясно — виновен в ней не финн, а в первую очередь Марк Бланделл, неоправданно резким маневрированием на стартовой прямой вызвавший цепную реакцию аварий.
Но истина чиновников от спорта, к сожалению, не интересовала. Хаккинен просто был наиболее удобным поводом для проявления беспристрастности — дескать, наказываем мы не одного Шумахера. Ведь в том же Сильверстоуне он был дисквалифицирован условно за то, что судьи вытолкнули застрявший на гравии "Мак-Ларен" на трассу (напомним правила: гонщику можно и даже нужно оказать помощь, если его автомобиль может создать опасность для других пилотов).
Но мы несколько забежали вперед. Поврежденные в стартовой свалке "вильямсы" сразу отстали, Алези сошел из-за дефекта в системе зажигания, и в лидеры вышел Бергер. А по пятам австрийца следовал Шумахер. И как мастерски! Прекрасно зная неуступчивый характер Герхарда, пилот "Бенеттона" следовал за "Феррари" неотступно как тень. Давя на нервы. Заставляя ошибиться. Ведь психологическое преимущество было целиком на стороне немца — шутка ли, шесть побед в сезоне. А Бергер в последний раз держал в руках Гран-при два года назад.
Даже неистовый рев ставших черно-красно-желтыми от немецких ф, [агов трибун "Хоккенхаймринга" не заставил немца сменить тактику. И лишь проблемы с двигателем на двадцатом круге (первая в сезоне неисправность, лишившая Михаэля очков!) заставили Шумахера отступить.
Сразу же немалая часть зрителей начала расходиться — их кумир сошел с дистанции. Но драма на этом не закончилась. Один за другим выбывали фавориты, надолго застрял с ремонтом машины Хилл. Заслуженно победил Бергер, а в тройку призеров (при восьми гонщиках, получивших зачет) неожиданно попали оба представителя "Ли-жье" — Оливье Пани и Эрик Бернар.
Однако одно происшествие, случившееся на 15 круге в боксах "Хоккенхаймринга", заставило почти всех (кроме разве, самых отчаянных фанов "Феррари") забыть о сенсационных результатах Гран-при Германи
Однако самого 22-летнего голландского гонщика и троих механиков все же отправили в ожоговую клинику в Оггерсхайме, близ Людвигсхаффена. И если Иоса вскоре выпустили из больницы, то еще двоим пришлось пройти курс лечения в несколько дней.
Но какой это прекрасный повод — ведь горел-то "Бенеттон"! И тут же появилась на свет "утка" о том, что команда самовольно переделала заправочное оборудование, удалив якобы некие фильтры. Напрасно Бриаторе распространял пресс-релизы, в которых утверждалось, что ни его инженеры, ни механики и в мыслях не держали усовершенствование представленной ФИА техники. Главный постановщик и режиссер грандиозного 16-актного спектакля "Формула 1", Бернхард Экклстоун пустился в рассуждения о том, что команда "Бенеттон" безответственно отнеслась к такому серьезному делу, как дозаправка в ходе гонки, и должна быть наказана. Может быть, Экклстоун забыл, как ретиво выступал он за введение этой, в принципе, опасной, процедуры с сезона 1994 года и как игнорировал тревожные предупреждения?
Можно было ожидать, что на старт десятого этапа в Венгрии ФИА Шумахера не допустит. Но рассмотрение апелляции "Бенеттона" назначили на конец августа. А потому на венгерской, довольно "медленной" трассе Шумахер должен был победить с большим преимуществом. Двигатель его машины развивает высокую мощность в диапазоне средних оборотов, а быстроходные двигатели "Феррари" и "Рено" на "Хунгароринге" свои преимущества реализовать не могуч Вполне естественно, что на старте по результатам тренировок Шумахер стоял первым. Последующие места — у Хилла. Култарда и Бергера.
Связка Шумахер — Хилл — Култард — Бергер прошла в таком порядке 14 кругов из 76. Затем Шумахер совершил первый из своих трех заходов в ремонтные боксы (второй — на 37-м круге и третий — на 57-м). До двадцать четвертого круга лидировал Хилл, но затем немецкий гонщик взял власть в свои руки и начался его буквально сказочный полет впереди всей вереницы пилотов. Во второй половине гонки остался далеко позади Бергер, потом сошел Алези. Отрыв же Шумахера от Хилла вырос до 35—45 секунд. Все прочие отстали от них уже на круг.
Что это? Сверхъестественное мастерство гонщика, филигранно уравновешенная настройка машины на "Хунгароринг" или, может быть, некое тайное конструкторское решение, которое не могли предвидеть и своевременно запретить яйцеголовые мыслители из ФИА? Поговаривали даже о применении каких-то незаконных электронных систем.
Флавио Бриаторе заявил, что он не мог совершить такого безответственного шага. За это команде грозила бы дисквалификация, последствие которой — двести специалистов без работы. Как руководитель, Бриаторе так поступить не мог.
А в Бельгии на помощь Экклстоуну пришла сама природа. Казалось бы, эта трасса с длинными прямыми участками, где машина идет "за триста", где средняя скорость на круге 213 км/ч, должна давать преимущество машинам с 12-цилиндровыми ("Феррари") или 10-цилиндровыми ("Вильямс", "Джордан", "Мак-Ларен", "Тиррел") двигателями, более мощными, чем 8-цилиндровые моторы машин "Бенеттон", "Эрроуз", "Лярусс", "Минарди". Результаты же тренировок не укладывались в эту схему.
В пятницу половину часа, отведенного на квалификационные заезды, моросил мелкий дождик. Кое-кто очертя голову бросился на трассу и — в случае успеха, как Алези и Култард, — возглавлял список быстрейших или — в случае неудачи, как Кристиан Фиттипальди, — остался вообще без места. Но большинство выжидали. И лучше всех такая тактика (как неподражаем был в этом элементе пилотского мастерства Айртон Сенна!) удалась гонщикам "Джордана".
Однако уже начальная фаза гонок в Спа все расставила по своим местам. К десятому кругу головная пятерка состояла из Шумахера, Хилла, Култарда, Хаккинена и Баррикелло. Алези, начавший гонку третьим, быстро сошел, а его коллега Бергер не мог подняться выше седьмого места
Шумахер почти всю гонку лидировал и выиграл с заметным перевесом над своими преследователями, Култардом и Хиллом. Он сделал две молниеносные (на 7,6 и 7,2 секунды) остановки для дозаправки и замены колес. На 19-м круге (всего их было 44) его "Бенеттон" вдруг совершил разворот почти на 360 градусов (возможно, размякший от жары асфальт стаз тому причиной). Гонщик — его многие считают счастливчиком — быстро нашелся, чуть подправил машину и продолжал лидировать, не потеряв и пяти секунд.
Баррикелло держался треть гонки на третьем—пятом местах, но после замены шин вылетел с трассы на гравийную полосу. Вполне вероятно, что шины еще не успели прогреться до температуры (90—95°) для наилучшего сцепления с дорогой, а гонщик не учел этот факт, и потеря контакта с полотном трассы стала неизбежной.
Попытки Хилла и Култарда настичь лидера успеха не принесли. Совершенные каждым по две остановки в ремонтных боксах оказались долгими (8,8—9,3 секунды), по сравнению с Шумахером, и лишь увеличили отставание.
Любопытно, что именно на дозаправке 23-летний шотландец обыграл своего более опытного (в Ф1) товарища по команде и уверенно отражал все попытки Хилла выйти на второе место. Однако телеоператоры недаром показывали стан "Вильямса", где главный конструктор команды Патрик Хед что-то оживленно обсуждал с Бриаторе, буквально влипнув в экран монитора. Заднее антикрыло сине-белого автомобиля под номером 2 странно скособочилось и жутко тряслось на малейшей неровности. В конце концов Култарда вызвали в боксы, что-то подкрутили, подстучали да так и отправили обратно на трассу, ничего не добившись. Шотландец потерял 22,5 секунды и сместился на пятое место.
А жаль, ведь он мог впервые в своей жизни... выиграть Гран-при!
Торжествующий Шумахер финишировал, высоко подняв сжатый кулак. Однако более эффективно размахивали после драки кулаками технические комиссары ФИА. Осмотрев автомобиль победителя, они нашли, что десятимиллиметровой толщины пластина под днищем машины (призванная увеличить дорожный просвет и снизить тем самым влияние аэродинамических устройств на скоростные возможности машин) в районе передних колес на 1,6 миллиметра тоньше, чем предписано техническими требованиями. За их нарушение Шумахер лишен первого места, и победителем объявлен Хилл.
Шумахер допускает, что при том вынужденном пируэте на 19-м круге он, возможно, стесал об асфальт переднюю часть пластины. Это могло произойти и при резких торможениях, когда машина днищем касалась неровностей дороги. В этом случае технические комиссары могли обнаружить, что и на других машинах пластины были стесаны в передней части.
Так что же, перед стартом судьи не углядели отклонений в толщине пластины? Или они искали их только у определенного автомобиля? Если так - то, похоже, спектакль "Формула 1" получает не совсем благообразную режиссуру.
Источник: Журнал «АМС», №10, 1994