Возможно ли в автоспорте «дело Джонсона»?

— Оставалось еще шесть часов гонки, а я буквально обессилел. Я пошел к своему врачу и сказал ему, что больше не могу. Он спросил, сколько времени я хочу еще продержаться, и предложил мне какое-то средство. Оно оказалось буквально чудодейственным — я не только продержался, но мой штурман утверждал, что никогда еще я не вел машину так хорошо. Однако при этом у меня было весьма странное состояние — мне показалось, что я раздвоился, я как бы глядел со стороны на себя же, ведущего машину! — признавался один из зарубежных раллистов, впервые испытавший на себе действие амфетамина.

«Тут-то, наверное, и началось! — подумает иной читатель. — Ушлые журналисты кинулись выведывать имя откровенного пилота, соперники в один голос потребовали немедленной дисквалификации своего коллеги, врача, нарушившего кодекс чести, отлучили от спорта...»

Так бы оно непременно и вышло, если бы на месте автогонщика оказался спортсмен, «поклоняющийся» олимпийским богам. Наша история продолжения не получила. Признания не стали поводом к проведению подробного разбирательства, не послужили искрой для шумного скандала сродни «делу Джонсона» в олимпийском Сеуле.

Почему же спортивная Фемида так покладиста, почему так снисходительны пресса, специалисты, сами гонщики, когда дело идет о применении допинга в автоспорте?

Думаю, если отбросить частности, о которых, впрочем, мы еще поговорим, то главная причина в том, что автогонщиков очень многие не причисляют к спортсменам в изначальном смысле слова или, точнее, к атлетам. Рассуждая, каждый склонен обращаться тут к собственному опыту вождения автомобиля. Мол, за рулем сидеть — не марафон бежать. Выходит, и допинг для автогонщика нечто из разряда личных причуд. Хоть и не безвредных, но во всяком случае бесполезных.


Однако исследования, проведенные в основном французскими, бельгийскими и канадскими специалистами, опровергают эти житейские наблюдения. Наиболее красноречивы данные, касающиеся самого доступного и достаточно информативного показателя функционального состояния оранизма, системы кровообращения — частоты сердечных сокращений (ЧСС, как говорят медики).

Если вы читаете эти строки, удобно устроившись в кресле, то пульс у вас примерно 60—80 ударов в минуту. У бегуна-марафонца он достигает 140. А вот у пилота формулы 1 в ходе гонки он находится в пределах 170—200 ударов. Этот ритм очень высок, и можно говорить, что сердце работает в «красной зоне».

Понятно, что причины повышенного пульса у автогонщиков иные, чем, скажем, у бегуна. У пилотов главный фактор — нервное напряжение. Ведь даже на старте, когда никаких физических нагрузок нет вовсе, сердце гонщика формулы 1 бьется с частотой примерно 130 ударов. Но это, впрочем, не предел. Многое здесь зависит от индивидуальных особенностей организма. В бытность мою тренером сборной СССР по картингу мы проводили подобные замеры. Так вот, даже перед стартом обычного тренировочного заезда у одного из лучших наших картингистов Петра Бушланова пульс достигал 180—200 ударов!

С началом гонки активность сердца увеличивается. Здесь на нервное напряжение накладываются огромные перегрузки от резких ускорений и торможений, а также вызываемые центробежными силами, которые могут втрое превышать собственный вес гонщика.

Не будем забывать, что пилот не может позволить себе роскошь выступать в легкой маечке. Плотный огнестойкий комбинезон и шлем-интеграл лишают спортсмена даже легкого дуновения освежающего воздуха. Так что в жару и при повышенной влажности ему приходится здорово попотеть. Это приводит к значительному обезвоживанию организма.

Группа специалистов университета из бельгийского города Льежа изучала эту проблему во время 24-часо-вых гонок в Спа. Любопытно, что уже после первой смены пилотов спортсмены потеряли в весе около трех килограммов. Предупрежденные заранее гонщики пытались компенсировать потерю жидкости, часто пили, но все равно к концу гонки похудели на 4,5 кг. В формуле 1 обез-вожив ан ие, к ак утв ерждает доктор Льежского университета Б. Мертенс, еще более заметно. Неспроста у многих пилотов есть специальные приспособления для питья в ходе заезда.


Эти и другие результаты научных исследований были приведены на первом всемирном конгрессе «Медицина и моторный спорт», который состоялся в 1988 году в Индианаполисе. Они со всей определенностью позволяют утвердительно ответить на вопрос: настоящий ли спортсмен автогонщик? Впрочем, даже сам факт проведения такого конгресса красноречиво подтверждает это.

Теперь представьте, что на гоночной трассе встречаются спортсмены равного класса, выступающие на примерно одинаковых машинах. Успех может решить сотая доля секунды... И именно благодаря какому-то чудодейственному препарату можно получить это преимущество за счет усиления концентрации внимания и повышения работоспособности.

Как считает Бениньо Бар-толетти, врач фирмы ФИАТ, который опекал команды туринского концерна «Феррари» и «Лянчи», наибольшее распространение могли получить амфетамины, особенно кокаин. Они дают очень быстрый эффект. Однако действие их непродолжительно. Поэтому, скажем, на этапах чемпионата мира по ралли спортсмены вынуждены были бы употреблять допинг несколько раз в ходе состязаний. Причем с каждой порцией удваивая дозу.

Последствия такой «накачки» могут быть самые печальные. Доктор Миллман, психиатр медицинского колледжа Корнуэльского университета в Нью-Йорке в ряду побочных эффектов называет повышенное кровяное давление и психические расстройства. «Эти препараты делают человека подверженным апоплексическим ударам и инфарктам», — считает он.

Так что можно предположить, что в авторалли широкое применение допинга такого рода весьма сомнительно. Тем более что, по мнению того же Бартолетти, есть немало других безвредных веществ, которые помогают преодолевать физическое напряжение. Например, в меню гонщиков «Лянчи» в ходе ралли обычно включаются ягоды черники, обостряющие зрение, минеральные соли, заменяющие вещества, выходящие с потом, другие питательные продукты, скажем, мед.

Другое дело скоротечные гонки, такие, как чемпионат мира в формуле 1. Тут вероятность применения допинга более высока. Кстати сказать, с минувшего года в этих состязаниях по предложению бразильского пилота Нельсона Пике спортсмены добровольно проходят допинг-контроль.


Почему по желанию? Дело в том, что Международная федерация автоспорта до сих пор не пришла к единому мнению на этот счет. Как полагает ее президент Ж. М. Балестр, большую проблему создает список запрещенных препаратов. Ясно, что использовать перечень Международного олимпийского комитета неразумно. В него включен, например, и кофеин.

Между тем стаканчик кофе во время ралли — дело обычное. Также нет нужды запрещать эфедрин, предписываемый от насморка.

Кстати, жертвой такого слепого перенесения олимпийских законов на автоспорт стал в 1988 году финский раллист Микаэль Сундстрем. Он был дисквалифицирован после победы на одном из этапов чемпионата страны национальным антидопинговым комитетом. У него был обнаружен именно эфедрин, которым он пользовался как лекарством.

И все-таки ФИСА, видимо, придется установить четкую систему антидопингового контроля, чтобы очистить автоспорт от всяких подозрений и сохранить доверие к нему.